Kipling

[Puss_in_boots]

Перевод А.Сергеева:

Неси это гордое Бремя -
Родных сыновей пошли
На службу тебе подвластным
Народам на край земли -
На каторгу ради угрюмых
Мятущихся дикарей,
Наполовину бесов,
Наполовину людей.


Неси это гордое Бремя -
Будь ровен и деловит,
Не поддавайся страхам
И не считай обид;
Простое ясное слово
В сотый раз повторяй -
Сей, чтобы твой подопечный
Щедрый снял урожай.

Неси это гордое Бремя -
Воюй за чужой покой -
Заставь Болезнь отступиться
И Голоду рот закрой;
Но чем ты к успеху ближе,
Тем лучше распознаешь
Языческую Нерадивость,
Предательскую Ложь.

Неси это гордое Бремя
Не как надменный король -
К тяжелой черной работе,
Как раб, себя приневоль;
При жизни тебе не видеть
Порты, шоссе, мосты -
Так строй их, оставляя
Могилы таких, как ты!

Неси это гордое Бремя -
Ты будешь вознагражден
Придирками командиров
И криками диких племен:
"Чего ты хочешь, проклятый,
Зачем смущаешь умы?
Не выводи нас к свету
Из милой Египетской Тьмы!"

Неси это гордое Бремя -
Неблагодарный труд, -
Ах, слишком громкие речи
Усталость твою выдают!
Тем, что ты уже сделал
И сделать еще готов,
Молчащий народ измерит
Тебя и твоих Богов.

Неси это гордое Бремя -
От юности вдалеке
Забудешь о легкой славе,
Дешевом лавровом венке -
Теперь твою возмужалость
И непокорность судьбе
Оценит горький и трезвый
Суд равных тебе!

@темы: Запад, Киплинг, Стишки

---

[Puss_in_boots]

Я так хочу, так хочу ощущений
У меня есть лишь миг эйфорий и мучений
Пока не вернется в холодную вечность
Моя уязвимость, моя человечность

---

Есенин

[Puss_in_boots]

Я помню, любимая, помню
Сиянье твоих волос.
Не радостно и не легко мне
Покинуть тебя привелось.

Я помню осенние ночи,
Березовый шорох теней,
Пусть дни тогда были короче,
Луна нам светила длинней.

Я помню, ты мне говорила:
"Пройдут голубые года,
И ты позабудешь, мой милый,
С другою меня навсегда".

Сегодня цветущая липа
Напомнила чувствам опять,
Как нежно тогда я сыпал
Цветы на кудрявую прядь.

И сердце, остыть не готовясь,
И грустно другую любя.
Как будто любимую повесть,
С другой вспоминает тебя.

Я помню, любимая, помню
Сиянье твоих волос.
Не радостно и не легко мне
Покинуть тебя привелось.

@темы: Стишки

---

К вопросу о роли детали в структуре прозы

[Puss_in_boots]

Кинозал, в котором вы вместе грызли кедрач
И ссыпали к тебе в карман скорлупу орехов.

О деталь, какой позавидовал бы и врач,
Садовод при пенсне, таганрогский выходец Чехов!

Думал выбросить. И велик ли груз - скорлупа!
На троллейбусной остановке имелась урна,
Но потом позабыл, потому что любовь слепа
И беспамятна, выражаясь литературно.

Через долгое время, в кармане пятак ища,
Неизвестно куда и черт-те зачем заехав,
В старой куртке, уже истончившейся до плаща,
Ты наткнешься рукою на горстку бывших орехов.

Так и будешь стоять, неестественно прям и нем,
Отворачиваясь от встречных, глотая слезы...
Что ты скажешь тогда, потешавшийся надо всем,
В том числе и над ролью детали в структуре прозы?

---

Hayam

[Puss_in_boots]

Ветер жизни иногда свиреп.
В целом жизнь, однако, хороша.
И не страшно, когда чёрствый хлеб,
Страшно, когда чёрствая душа

@темы: Восток, Стишки

---

[Puss_in_boots]

Орион взошёл под самое утро. Видны 4 спутника Юпитера: Ио, Европа, Ганимед и Каллисто. Нужно купить линзу Барлоу х3 на 1,25".

---

Трудно быть богом

[Puss_in_boots]

Двести тысяч человек! Было в них что-то общее для пришельца с Земли. Наверное, то, что все они почти без исключений были еще не людьми в современном смысле слова, а заготовками, болванками, из
которых только кровавые века истории выточат когда-нибудь настоящего гордого и свободного человека. Они были пассивны, жадны и невероятно, фантастически эгоистичны. Психологически почти все они были рабами -
рабами веры, рабами себе подобных, рабами страстишек, рабами корыстолюбия. И если волею судеб кто-нибудь из них рождался или становился господином, он не знал, что делать со своей свободой.
Он снова торопился стать рабом - рабом богатства, рабом противоестественных излишеств, рабом распутных друзей, рабом своих рабов. Огромное большинство из них ни в чем не было виновато. Они были слишком пассивны и слишком невежественны. Рабство их зиждилось на пассивности и невежестве, а пассивность и невежество вновь и вновь порождали рабство. Если бы они все были одинаковы, руки опустились бы и не на что было бы надеяться. Но все-таки они были людьми, носителями искры разума. И постоянно, то тут, то там вспыхивали и разгорались в их толще огоньки неимоверно далекого и неизбежного будущего. Вспыхивали, несмотря ни на что. Несмотря на всю их кажущуюся никчемность. Несмотря на гнет. Несмотря на то, что их затаптывали сапогами. Несмотря на то, что они были не нужны никому на свете и все на свете были против них. Несмотря на то, что в самом лучшем случае они могли рассчитывать на презрительную недоуменную жалость...

Они не знали, что будущее за них, что будущее без них невозможно. Они не знали, что в этом мире страшных призраков прошлого они являются единственной реальностью будущего, что они - фермент, витамин в организме общества. Уничтожьте этот витамин, и общество загниет, начнется социальная цинга, ослабеют мышцы, глаза потеряют зоркость, вывалятся зубы. Никакое государство не может развиваться без науки - его уничтожат соседи. Без искусств и общей культуры государство теряет способность к самокритике, принимается поощрять ошибочные тенденции, начинает ежесекундно порождать лицемеров и подонков, развивает в гражданах потребительство и самонадеянность, и в конце концов опять-таки становится жертвой более благоразумных соседей. Можно сколько угодно преследовать книгочеев, запрещать науки, уничтожать искусства, но рано или поздно приходится спохватываться и со скрежетом зубовым, но открывать дорогу всему, что так ненавистно властолюбивым тупицам и невеждам. И как бы ни презирали знание эти серые люди, стоящие у власти, они ничего не могут сделать против исторической объективности, они могут только притормозить, но не остановить. Презирая и боясь знания, они все-таки неизбежно приходят к поощрению его для того, чтобы удержаться. Рано или поздно им приходится разрешать университеты, научные общества, создавать исследовательские центры, обсерватории, лаборатории, создавать кадры людей мысли и знания, людей, им уже неподконтрольных, людей с совершенно иной психологией, с совершенно иными потребностями, а эти люди не могут существовать и тем более функционировать в прежней атмосфере низкого корыстолюбия, кухонных интересов, тупого самодовольства и сугубо плотских потребностей. Им нужна новая атмосфера - атмосфера всеобщего и всеобъемлющего познания, пронизанная творческим напряжением, им нужны писатели, художники, композиторы, и серые люди, стоящие у власти, вынуждены идти и на эту уступку. Тот, кто упрямится, будет сметен более хитрыми соперниками в борьбе за власть, но тот, кто делает эту уступку, неизбежно и парадоксально, против своей воли роет тем самым себе могилу. Ибо смертелен для невежественных эгоистов и фанатиков рост культуры народа во всем диапазоне - от естественнонаучных исследований до способности восхищаться большой музыкой... А затем приходит эпоха гигантских социальных потрясений, сопровождающихся невиданным ранее развитием науки и связанным с этим широчайшим процессом интеллектуализации общества, эпоха, когда серость дает последние бои, по жестокости возвращающие человечество к средневековью, в этих боях терпит поражение и уже в обществе, свободном от классового угнетения, исчезает как реальная сила навсегда.
Румата все смотрел на замерзший во мраке город. Где-то там, в вонючей каморке, скорчившись на жалком ложе, горел в лихорадке изувеченный отец Тарра, а брат Нанин сидел возле него за колченогим столиком, пьяный, веселый и злой, и заканчивал свой "Трактат о слухах", с наслаждением маскируя казенными периодами яростную насмешку над серой жизнью. Где-то там слепо бродил в пустых роскошных апартаментах Гур Сочинитель, с ужасом ощущая, как, несмотря ни на что, из глубин его растерзанной, растоптанной души возникают под напором чего-то неведомого и прорываются в сознание яркие миры, полные замечательных людей и потрясающих чувств. И где-то там неведомо как коротал ночь надломленный, поставленный на колени доктор Будах, затравленный, но живой... Братья мои, подумал Румата. Я ваш, мы плоть от плоти вашей! С огромной силой он вдруг почувствовал, что никакой он не бог, ограждающий в ладонях светлячков разума, а брат, помогающий брату, сын, спасающий отца. <...> Вот так думаешь, думаешь, думаешь - и в конце концов выдумываешь порох...

---

[Puss_in_boots]

Вынь из меня все это — и что останется?
Скучная жизнь поэта, брюзга
и странница.
Эта строка из Бродского, та из Ибсена –
Что моего тут, собственно?
Где я истинный?
Сетью цитат опутанный ум ученого,
Биомодель компьютера, в Сеть
включенного.
Мерзлый автобус тащится по окраине,
Каждая мелочь плачется о хозяине,
Улиц недвижность идолья, камни,
выдолбы…
Если бы их не видел я — что я видел бы?
Двинемся вспять — и что вы там
раскопаете,
Кроме желанья спать и культурной
памяти?
Снежно-тускла, останется мне
за вычетом
Только тоска — такого бы я не вычитал.

Впрочем, ночные земли — и эта самая –
Залиты льдом не тем ли, что и тоска моя?
Что этот вечер, как не пейзаж души моей,
Силою речи на целый квартал
расширенный?
Всюду ее отраженья, друзья и сверстники,
Всюду ее продолженье другими
средствами.
Звезды, проезд Столетова,
тихий пьяница.
Вычесть меня из этого — что останется?

@темы: Быков, (с)копировано правильно, Стишки, Современность

---

Блаженство

[Puss_in_boots]

Блаженство — вот: окно июньским днем,
И листья в нем, и тени листьев в нем,
И на стене горячий, хоть обжечься,
Лежит прямоугольник световой
С бесшумно суетящейся листвой,
И это знак и первый слой блаженства.

Быть должен интерьер для двух персон,
И две персоны в нем, и полусон:
Все можно, и минуты как бы каплют,
А рядом листья в желтой полосе,
Где каждый вроде мечется — а все
Ликуют или хвалят, как-то так вот.

Быть должен двор, и мяч, и шум игры,
И кроткий, долгий час, когда дворы
Еще шумны, и скверы многолюдны:
Нам слышно все на третьем этаже,
Но апогеи пройдены уже.
Я думаю, четыре пополудни.

Но в это сложно входит третий слой,
Не свой, сосредоточенный и злой,
Без имени, без мужества и женства —
Закат, распад, сгущение теней,
И смерть, и все, что может быть за ней,
Но это не последний слой блаженства.

А вслед за ним — невинна и грязна,
Полуразмыта, вне добра и зла,
Тиха, как нарисованное пламя,
Себя дает последней угадать
В тончайшем равновесье благодать,
Но это уж совсем на заднем плане.

@темы: Быков, Стишки, Современность

---

Быков

[Puss_in_boots]

Жизнь не стоит того, чтоб жить, тем более умирать.
Нечем особенно дорожить, нечего выбирать.
Плохо кончит любой рожденный. Прочего не дано.
Победитель и побежденный проигрывают равно.

Непонятна мне Пастернакова дружба с его сестрой:
Здесь кончается одинаково все, несмотря на строй.
Месиво, крошево, тесто, печево, зелье, белье, сырье —
Пусть ее любят те, кому нечего делать, кроме нее.

Пусть ее любят отцы семейства, наместники теплых мест,
Все, кому в принципе здесь не место, но только они и есть.
Пусть ее любят пиявки, слизни, тюзовский худсовет —
Делай что-нибудь, кроме жизни, вот тебе мой завет.

Все, что хочешь. Броди по Денверу, Килю или Сен-Клу.
Растекайся мыслью по дереву, выпиливай по стеклу,
Изучай настойку на корках, заговор на крови,
Спи по часу, ходи в опорках, сдохни. Но не живи.

Рви с отжившим, не заморачиваясь: смылся — и был таков.
Не ходи на слеты землячеств, встречи выпускников.
Пой свое, как глухарь, токующий в майском ночном логу.
Бабу захочешь — найди такую же. Прочих отдай врагу.

Что есть мир? Роенье бактерий, чавканье, блуд в поту.
Нам, по крайности, дан критерий, которого нет в быту.
В жизни все обернутся прахом — и бабник, и нелюдим;
Всякий триумф обернется крахом, а тут еще поглядим.

Дрожь предчувствия, страх за шкуру, пресная болтовня,
Все, чему я поверил сдуру, — отойди от меня.
Я запрусь от тебя, как в танке. Увидим, кому хужей.
Стой в сторонке, нюхай портянки, не тронь моих чертежей.

@темы: Быков, (с)копировано правильно, Стишки, Современность

---

Дима Быков

[Puss_in_boots]

Я не бог, не царь, не герой, не фрик, я простой человек толпы,
так я жил себе, но в какой-то миг у меня завелись клопы.
Они пили кровь и кусали плоть, и намерены были впредь;
я не мог их химией побороть и уже не хотел терпеть.
Но поведал мне сосед- старикан, скромной выпивки посреди,
что с клопом расправится таракан — таракана, мол, заведи!
Поблуждав умом по материкам, я спасение отыскал:
есть гигантский бешеный таракан, чья отчизна — Мадагаскар.
В магазин ближайший, внутри Кольца, я пошел нельзя веселей —
и купил там самочку и самца, заплатив 50 рублей.
Результат, естественно, был таков, в назиданье для остальных:
тараканы слопали всех клопов, но размножились вместо них.

Начался немыслимый балаган, чтоб им сдохнуть, боевикам:
залезаю в ванную — таракан! В холодильнике — таракан!
Чтобы тварей выморить без следов и себе воротить бразды
— я купил на «Птичке» пару дроздов. У меня завелись дрозды.
Чуть крадется где таракан, как тать, — тут же ловят его, ловки!
Но зато они принялись летать, ударяясь о потолки,
а потом и гадить на мой паркет, и обои мои клевать,
и меня клевать, если корма нет (я его забывал давать).
Моя жизнь уже превратилась в ад, и пометом мой дом пропах;
иногда я думал, что виноват, и жалел о своих клопах.

Был заполнен муками мой досуг, стал бояться я темноты…
Заведи котов, предложил мне друг, и дроздам настанут кранты.
Но коты привыкли обивку драть и орать до ранней звезды,
а мочились столько, едрена мать, что уж лучше были дрозды.
Я сбежать на улицу был готов, я совал их в мусорный бак,
а они назад! И на тех котов я решил натравить собак.
Я завел собак, настоящих псов, элегантных, как Жан Кокто.
Мне не нужен стал никакой засов (да ко мне и не шел никто).
Тут коты удрали, явивши прыть и визжа во все голоса, —
но теперь я шагу не мог ступить, чтоб не слышать рычанья пса.
Словно тут их вотчина искони, разлеглись они на полу.
Я смекнул: хозяева тут — они, и решил, что сейчас помру.
Но сосед наведался в мой бардак и сказал мне: «Наивный ты.
Мы найдем управу и на собак». Позвонил — и пришли менты.

С этих пор менты у меня живут, разговорчивы и тупы,
и своей собакой меня зовут, и сосут меня, как клопы,
тараканами лезут в мою еду, потому что больно круты,
и орут всю ночь, подобно дрозду, и бесчинствуют, как коты,
и при этом бьют меня по плечу, скаля зубы свои, как псы, —
и уже повеситься я хочу от такой дурной полосы,
и кормлю мундирную эту рать, эту дюжину жадных ртов,
и боюсь подумать, кого позвать, чтобы вытеснили ментов.

…Эту байку, сложенную давно, в дни разнузданного ворья, —
попивая пиво или вино, иногда вспоминаю я.
Побежал бескрайний поток муры по асфальту родных дворов:
коммунистов вытеснили воры, олигархи смели воров,
олигархов слопала вэчека, что была уже начеку, —
но найдется кто-то наверняка, кто заглотит и вэчеку.
Оттого и водится так у нас, что злодеи растут, как флюс,
умножая минусы в десять раз и съедая последний плюс.

Эту байку вспомнил я и теперь, наблюдая уже без слез,
как дурных людей задирает зверь, а котов пожирает пес,
как во тьму сползает моя земля по сюжету этих стишков —
и на то, как мальчики из Кремля подъедают тебя, Лужков.

@темы: Размышлизмы, Быков, (с)копировано правильно, Современность

---

[Puss_in_boots]

Трудно быть богом

По-видимому, доктор Будах был очень голоден. Однако он мягко, но решительно отказался от животной пищи и почтил своим вниманием только салаты и пирожки с вареньем. Он выпил стакан эсторского, глаза его заблестели, на щеках появился здоровый румянец. Румата есть не мог. Перед глазами у него трещали и чадили багровые факелы, отовсюду несло горелым мясом, и в горле стоял клубок величиной с кулак. Поэтому, ожидая, пока гость насытится, он стоял у окна, ведя вежливую беседу, медлительную и спокойную, чтобы не мешать гостю жевать.
Город постепенно оживал. На улице появились люди, голоса становились все громче, слышался стук молотков и треск дерева - с крыш и стен сбивали языческие изображения. Толстый лысый лавочник прокатил тележку с бочкой пива - продавать на площади по два гроша за кружку. Горожане приспосабливались. В подъезде напротив, ковыряя в носу, болтал с тощей хозяйкой маленький шпион-телохранитель. Потом под окном поехали подводы, нагруженные до второго этажа. Румата сначала не понял, что это за подводы, а потом увидел синие и черные руки и ноги, торчащие из-под рогож, и поспешно отошел к столу.
- Сущность человека, - неторопливо жуя, говорил Будах, - в удивительной способности привыкать ко всему. Нет в природе ничего такого, к чему бы человек не притерпелся. Ни лошадь, ни собака, ни мышь не обладают таким свойством. Вероятно, бог, создавая человека, догадывался, на какие муки его обрекает, и дал ему огромный запас сил и терпения. Затруднительно сказать, хорошо это или плохо. Не будь у человека такого терпения и выносливости, все добрые люди давно бы уже погибли, и на свете остались бы злые и бездушные. С другой стороны привычка терпеть и приспосабливаться превращает людей в бессловесных скотов, кои ничем, кроме анатомии, от животных не отличаются и даже превосходят их в беззащитности. И каждый новый день порождает новый ужас зла и насилия...
Румата поглядел на Киру. Она сидела напротив Будаха и слушала, не отрываясь, подперев щеку кулачком. Глаза у нее были грустные: видно, ей было очень жалко людей.
- Вероятно, вы правы, почтенный Будах, - сказал Румата. - Но возьмите меня. Вот я - простой благородный дон (у Будаха высокий лоб пошел морщинами, глаза удивленно и весело округлились), я безмерно люблю ученых людей, это дворянство духа. И мне невдомек, почему вы, хранители и единственные обладатели высокого знания, так безнадежно пассивны? Почему вы безропотно даете себя презирать, бросать в тюрьмы, сжигать на кострах? Почему вы отрываете смысл своей жизни - добывание знаний - от практических потребностей жизни борьбы против зла?
Будах отодвинул от себя опустевшее блюдо из-под пирожков.
- Вы задаете странные вопросы, дон Румата, - сказал он. - Забавно, что те же вопросы задавал мне благородный дон Гуг, постельничий нашего герцога. Вы знакомы с ним? Я так и подумал... Борьба со злом! Но что есть зло? Всякому вольно понимать это по-своему. Для нас, ученых, зло в невежестве, но церковь учит, что невежество - благо, а все зло от знания. Для землепашца зло - налоги и засухи, а для хлеботорговца засухи - добро. Для рабов зло - это пьяный и жестокий хозяин, для ремесленника - алчный ростовщик. Так что же есть зло, против которого надо бороться, дон Румата? - Он грустно оглядел слушателей. - Зло неистребимо. Никакой человек не способен уменьшить его количество в мире. Он может несколько улучшить свою собственную судьбу, но всегда за счет ухудшения судьбы других. И всегда будут короли, более или менее жестокие, бароны, более или менее дикие, и всегда будет невежественный народ, питающий восхищение к своим угнетателям и ненависть к своему освободителю. И все потому, что раб гораздо лучше понимает своего господина, пусть даже самого жестокого, чем своего освободителя, ибо каждый раб отлично представляет себя на месте господина, но мало кто представляет себя на месте бескорыстного освободителя. Таковы люди, дон Румата, и таков наш мир.
- Мир все время меняется, доктор Будах, - сказал Румата. - Мы знаем время, когда королей не было...
- Мир не может меняться вечно, - возразил Будах, - ибо ничто не вечно, даже перемены... Мы не знаем законов совершенства, но совершенство рано или поздно достигается. Взгляните, например, как устроено наше общество. Как радует глаз эта четкая, геометрически правильная система! Внизу крестьяне и ремесленники, над ними дворянство, затем духовенство и, наконец, король. Как все продумано, какая устойчивость, какой гармонический порядок! Чему еще меняться в этом отточенном кристалле, вышедшем из рук небесного ювелира? Нет зданий прочнее пирамидальных, это вам скажет любой знающий архитектор. - Он поучающе поднял палец. - Зерно, высыпаемое из мешка, не ложится ровным слоем, но образует так называемую коническую пирамиду. Каждое зернышко цепляется за другое, стараясь не скатиться вниз. Так же и человечество. Если оно хочет быть неким целым, люди должны цепляться друг за друга, неизбежно образуя пирамиду.
- Неужели вы серьезно считаете этот мир совершенным? - удивился Румата. - После встречи с доном Рэбой, после тюрьмы...
- Мой молодой друг, ну конечно же! Мне многое не нравится в мире, многое я хотел бы видеть другим... Но что делать? В глазах высших сил совершенство выглядит иначе, чем в моих. Какой смысл дереву сетовать, что оно не может двигаться, хотя оно и радо было бы, наверное, бежать со всех ног от топора дровосека.
- А что, если бы можно было изменить высшие предначертания?
- На это способны только высшие силы...
- Но все-таки, представьте себе, что вы бог...
Будах засмеялся.
- Если бы я мог представить себя богом, я бы стал им!
- Ну, а если бы вы имели возможность посоветовать богу?
- У вас богатое воображение, - с удовольствием сказал Будах. - Это хорошо. Вы грамотны? Прекрасно! Я бы с удовольствием позанимался с вами...
- Вы мне льстите... Но что же вы все-таки посоветовали бы всемогущему? Что, по-вашему, следовало бы сделать всемогущему, чтобы вы сказали: вот теперь мир добр и хорош?..
Будах, одобрительно улыбаясь, откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе. Кира жадно смотрела на него.
- Что ж, - сказал он, - извольте. Я сказал бы всемогущему: "Создатель, я не знаю твоих планов, может быть, ты и не собираешься делать людей добрыми и счастливыми. Захоти этого! Так просто этого достигнуть! Дай людям вволю хлеба, мяса и вина, дай им кров и одежду. Пусть исчезнут голод и нужда, а вместе с тем и все, что разделяет людей".
- И это все? - спросил Румата.
- Вам кажется, что этого мало?
Румата покачал головой.
- Бог ответил бы вам: "Не пойдет это на пользу людям. Ибо сильные вашего мира отберут у слабых то, что я дал им, и слабые по-прежнему останутся нищими".
- Я бы попросил бога оградить слабых, "Вразуми жестоких правителей", сказал бы я.
- Жестокость есть сила. Утратив жестокость, правители потеряют силу, и другие жестокие заменят их.
Будах перестал улыбаться.
- Накажи жестоких, - твердо сказал он, - чтобы неповадно было сильным проявлять жестокость к слабым.
- Человек рождается слабым. Сильным он становится, когда нет вокруг никого сильнее его. Когда будут наказаны жестокие из сильных, их место займут сильные из слабых. Тоже жестокие. Так придется карать всех, а я не хочу этого.
- Тебе виднее, всемогущий. Сделай тогда просто так, чтобы люди получили все и не отбирали друг у друга то, что ты дал им.
- И это не пойдет людям на пользу, - вздохнул Румата, - ибо когда получат они все даром, без трудов, из рук моих, то забудут труд, потеряют вкус к жизни и обратятся в моих домашних животных, которых я вынужден буду впредь кормить и одевать вечно.
Не давай им всего сразу! - горячо сказал Будах. - Давай понемногу, постепенно!
- Постепенно люди и сами возьмут все, что им понадобится.
Будах неловко засмеялся.
- Да, я вижу, это не так просто, - сказал он. - Я как-то не думал раньше о таких вещах... Кажется, мы с вами перебрали все. Впрочем, - он подался вперед, - есть еще одна возможность. Сделай так, чтобы больше всего люди любили труд и знание, чтобы труд и знание стали единственным смыслом их жизни!
Да, это мы тоже намеревались попробовать, подумал Румата. Массовая гипноиндукция, позитивная реморализация. Гипноизлучатели на трех экваториальных спутниках...
- Я мог бы сделать и это, - сказал он. - Но стоит ли лишать человечество его истории? Стоит ли подменять одно человечество другим? Не будет ли это то же самое, что стереть это человечество с лица земли и создать на его месте новое?
Будах, сморщив лоб, молчал обдумывая. Румата ждал. За окном снова тоскливо заскрипели подводы. Будах тихо проговорил:
- Тогда, господи, сотри нас с лица земли и создай заново более совершенными... или еще лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой.
- Сердце мое полно жалости, - медленно сказал Румата. - Я не могу этого сделать.
И тут он увидел глаза Киры. Кира глядела на него с ужасом и надеждой.

---

[Puss_in_boots]

---

[Puss_in_boots]

30.07.2012 в 11:54

Пишет  Diary best:

Конкурс на лучшую запись месяца!

Пишет  Taho:

Фотографии, которые способны вернуть веру в человечество ...
1. Группа из 200 пожилых японцев (всем за шестьдесят) предложила свою помощь в ликвидации аварии на Фукусиме. Они заявили о готовности взять на себя самую опасную часть работы, чтобы уберечь молодых людей от радиационного заражения





2. А это молодые норвежцы – отважные спасители свалившейся в океан овечки



3. Объявление в книжном магазине:



«В рабочее время любую книгу на внешнем прилавке можно купить за 50 центов, или 5 штук за 2 доллара. Когда магазин закрыт, книги всё равно можно брать и заплатить за них позже. В любое время: Если у вас нет денег, но вам нужна книга или вы просто хотите почитать – берите, не стесняйтесь. Принимаются пожертвования»

4. Семнадцатилетняя американка Меган Фогель проиграла забег на 3 200 метров, подставив плечо выбившейся из сил сопернице. Оставшиеся до финиша 30 метров Меган буквально тащила её на себе, а перед самой чертой подтолкнула вперёд.



Вот ещё видео:



ссылка на youtube

5. Объявление у входа в ресторан сети Subway:



«Каждую пятницу с 15 до 17 часов здесь подают бесплатные обеды для бездомных»

6. Этот крестьянин бросился на спасение котят во время наводнения в окрестностях Каттака (Индия)





7. Объявление на дверях химчистки в Портленде (штат Орегон, США)



«Если вы безработный и вам нужно привести в порядок одежду для интервью, мы почистим её бесплатно»

Эта химчистка действительно помогла двум тысячам безработных. Владелец подсчитал, что это стоило компании 32 тысячи долларов

8. Пожарный только что вынес из огня котёнка и теперь приводит его в чувство при помощи кислородной маски



И он такой не один



9. Гватемальская девочка только что познакомилась с туристом из Европы



10. Подростки объединили усилия, чтобы спасти свалившуюся в овраг собаку



11. Сью Драммонд выгуливала своего ши-тцу по имени Биби на пирсе в Мельбурне, когда сильный порыв ветра подхватил собаку и швырнул в воду. Случайный прохожий Роден Соемавината, который приехал в этот день на пирс, чтобы развеять прах своей бабушки, тут же нырнул вслед за животным





12. Лучшие друзья



via

Не свое | Не Бест? Пришли лучше!

---

[Puss_in_boots]

Far over the misty mountains cold
To dungeons deep and caverns old
We must away ere break of day
To seek the pale enchanted gold.

The dwarves of yore made mighty spells,
While hammers fell like ringing bells
In places deep, where dark things sleep,
In hollow halls beneath the fells.

For ancient king and elvish lord
There many a gloaming golden hoard
They shaped and wrought, and light they caught
To hide in gems on hilt of sword.

On silver necklaces they strung
The flowering stars, on crowns they hung
The dragon-fire, in twisted wire
They meshed the light of moon and sun.

Far over the misty mountains cold
To dungeons deep and caverns old
We must away, ere break of day,
To claim our long-forgotten gold.

Goblets they carved there for themselves
And harps of gold; where no man delves
There lay they long, and many a song
Was sung unheard by men or elves.

The pines were roaring on the height,
The winds were moaning in the night.
The fire was red, it flaming spread;
The trees like torches biased with light,

The bells were ringing in the dale
And men looked up with faces pale;
The dragon's ire more fierce than fire
Laid low their towers and houses frail.

The mountain smoked beneath the moon;
The dwarves, they heard the tramp of doom.
They fled their hall to dying -fall
Beneath his feet, beneath the moon.

Far over the misty mountains grim
To dungeons deep and caverns dim
We must away, ere break of day,
To win our harps and gold from him!

---

[Puss_in_boots]

26.12.2011 в 11:38

Пишет  Diary best:

Конкурс на лучшую запись месяца!

Пишет  Waakzaamheid:

Чеклист для родителей дошкольников
Чем можно заняться с ребенком
(с) orangefrog.ru

1. Пускать солнечные зайчики.
2. Наблюдать как прорастают семена.
3. Вместе скатиться с высокой ледяной горы.
4. Принести с мороза и поставить в воду ветку.
5. Вырезать челюсти из апельсиновых корок.
6. Смотреть на звезды.
7. Заштриховывать монетки и листья, спрятанные под бумагой.
8. Трясти карандаш, чтобы казалось, что он стал гибким.
9. Дырявить льдинки под струей воды.
10. Приготовить жженый сахар в ложке.
11. Вырезать гирлянды бумажных человечков.
12. Показывать театр теней.
13. Пускать блинчики на воде.
14. Рисовать мультфильм на полях тетради.
15. Устроить жилище в коробке от холодильника.

и еще 60 идей

16. Плести венки.
17. Делать извержение вулкана из лимонной кислоты и соды.
18. Показать фокус с наэлектризованными бумажными фигурками.
19. Писать под копирку.
20. Сделать брызгалки из бутылок и устроить сражение.
21. Слушать пение птиц.
22. Пускать щепки по течению, рыть каналы и делать запруды.
23. Построить шалаш.
24. Трясти ветку дерева, когда ребенок стоит под ней и устраивать листопад (снегопад, дождик).
25. Наблюдать восход и закат.
26. Любоваться лунной дорожкой.
27. Смотреть на облака и придумывать, на что они похожи.
28. Сделать флюгер и ловушку для ветра.
29. Светить в темноте фонариком.
30. Делать осьминогов из одуванчиков и куколок из шиповника.
31. Сходить на рыбалку.
32. Оставлять отпечатки тела на снегу.
33. Кормить птиц.
34. Делать секретики.
35. Строить дом из мебели.
36. Сидеть у костра. Жарить хлеб на прутике.
37. Запускать воздушного змея.
38. Крутить ребенка за руки.
39. Построить замок из песка. Закапываться в песок. Вырыть глубокий колодец, чтобы достать до воды.
40. Сидеть в темноте, при свечах.
41. Делать чертиков из намыленных волос.
42. Дуть в пустую бутылку.
43. Повторять одно слово много раз, чтобы оно превратилось в другое.
44. Издавать победный крик команчей.
45. Удивляться своей гигантской тени и играть с тенями в догонялки.
46. Прыгнуть в центр лужи.
47. Делать записи молоком.
48. Устроить бурю в стакане воды.
49. Закопать сокровище в тарелке с кашей.
50. Объясняться знаками.
51. Сделать носики из крылаток клена, ордена из репейника, сережки из черешен.
52. Дуть на пушинку.
53. Оставить травинку в муравейнике и потом попробовать муравьиную кислоту.
54. Есть заячью капусту, сосать смолу, слизывать березовый сок и кленовый сироп, жевать травинки.
55. Выдавливать формочками печенье.
56. Нанизывать ягоды на травинку.
57. Играть в циклопов.
58. Петь хором.
59. Починить любимую игрушку.
60. Пускать мыльные пузыри.
61. Наряжать елку.
62. Свистеть через стручок акации.
63. Смастерить кукольный домик.
64. Залезть на дерево.
65. Играть в привидений.
66. Придумывать маскарадные костюмы и наряжаться.
67. Говорить о мечтах.
68. Стучать в самодельный барабан.
69. Выпустить в небо воздушный шар.
70. Организовать детский праздник.
71. Смотреть на мир через цветные стеклышки.
72. Рисовать на запотевшем стекле.
73. Прыгать в кучи осенней листвы.
74. Начать обед с десерта.
75. Надеть на ребенка свою одежду.

Не свое | Не Бест? Пришли лучше!

---

[Puss_in_boots]

Я не был в жизни счастлив ни минуты.
Все было у меня не по-людски.
Любой мой шаг опутывали путы
Самосознанья, страха и тоски.

За все платить — моя прерогатива.
Мой прототип — персидская княжна.
А ежели судьба мне чем платила,
То лучше бы она была должна.

Мне ничего не накопили строчки,
В какой валюте их ни оцени…
Но клейкие зеленые листочки?!
Ах да, листочки. Разве что они.

На плутовстве меня ловили плуты,
Жестокостью корили палачи.
Я не был в жизни счастлив ни минуты!
— А я? со мной? — А ты вообще молчи!

Гремя огнем, сверкая блеском стали,
Меня давили — Господи, увидь!—
И до сих пор давить не перестали,
Хотя там больше нечего давить.

Не сняли скальпа, не отбили почки,
Но душу превратили в решето…
А клейкие зеленые листочки?!
Ну да, листочки. Но зато, зато —

Я не был счастлив! в жизни! ни минуты!
Я в полымя кидался из огня!
На двадцать лет усталости и смуты
Найдется ль час покоя у меня?

Во мне подозревали все пороки,
Публично выставляли в неглиже,
А жизни так учили, что уроки
Могли не пригодиться мне уже.

Я вечно был звеном в чужой цепочке,
В чужой упряжке — загнанным конем…
Но клейкие зеленые листочки?!—
О Господи! Гори они огнем!—

И ведь сгорят! Как только минет лето
И цезарь Август справит торжество,
Их дым в аллеях вдохновит поэта
На пару строк о бренности всего.

И если можно изменить планиду,
Простить измену, обмануть врага
Иль все терпеть, не подавая виду,—
То с этим не поделать ни фига.

…Катают кукол розовые дочки,
Из прутьев стрелы ладят сыновья…
Горят, горят зеленые листочки!
Какого счастья ждал на свете я?

1995 год

---

[Puss_in_boots]

За двумя зайцами погонишься ОБОИХ ПОЙМАЕШЬ ВСЕ В ВОСТОРГЕ АПЛОДИРУЮТ ЛЕВ ПОДОШЕЛ РУКУ ПОЖАЛ ЗАЙЦЫ С УВАЖЕНИЕМ СМОТРЯТ ПО ЛЕСУ ИДЕШЬ ШЕПЧУТСЯ ВСЕ ЗДОРОВАЮТСЯ ФОТОГРАФИРУЮТ МОЛОДЕЦ-ТО КАКОЙ

Один пашет семеро ПОМОГАЮТ СЕЮТ РОЖЬ СОБРАЛИ ХЛЕБА НАПЕКЛИ СТРАНА БЛАГОДАРНА СТАЛИН УЛЫБАЕТСЯ АМНИСТИЯ ДОМОЙ ВЕРНУЛИСЬ ЖЕНА ДЕТИ РАДЫ

Не зная броду НИЧЕГО СТРАШНОГО МОСТЫ ВЕЗДЕ ЛОДКИ ПАРОМ КРАСОТА ВИД-ТО КАКОЙ ДЕВКИ ГОЛЫЕ КУПАЮТСЯ ТЕПЛО ЛЕТО ВЫХОДНЫЕ

семь раз отмерь - СЕМЬ И ОТРЕЖЬ ЛИНЕЙКА НЕМЕЦКАЯ ТОЧНАЯ РУКИ ПРЯМЫЕ РАСТУТ ОТКУДА НАДО ХОРОШИЙ РАБОТНИК ВСЕ ВЕРНО ИЗМЕРЯЕТ И РОВНО ОТРЕЗАЕТ ОТЛИЧНЫЕ ВЕЩИ ПОЛУЧАЮТСЯ

В тихом омуте черти ИГРАЮТ В ШАХМАТЫ ОБСУЖДАЮТ КАНТА ВСЁ ПРИБРАНО НИКАКОГО АЛКОГОЛЯ ТИХО ИГРАЕТ КРИСТИНА АГИЛЕРА БУДТО В РАЙ ПОПАЛ

Слезами делу КАКАЯ НИКАКАЯ А ПОДМОГА ГЛЯДИШЬ КТО ВОЙДЁТ В ПОЛОЖЕНИЕ ПРИЛЕТИТ В ВЕРТОЛЁТЕ БЕСПЛАТНО ПОКАЖЕТ КИНО ЭСКИМО ПОДАРИТ ДАЧУ СИДИШЬ ПОД СОСНАМИ ЖИЗНЬ УДАЛАСЬ НЕ ЗРЯ ПОПЛАКАЛ

Тридцать три корабля лавировали, лавировали, да и КРАСАВЦЫ–ТО КАКИЕ ВЫ ТОЛЬКО ПОСМОТРИТЕ МАНЕВРИРУЮТ КАК БОГИ ЛИЧНЫЙ СОСТАВ С ИГОЛОЧКИ КАПИТАНЫ УЛЫБАЮТСЯ ФУРАЖКИ БЛЕСТЯТ САЛЮТ ФЕЙЕРВЕРК ТОРЖЕСТВО–ТО КАКОЕ

волков бояться - В ЛЕС ХОДИТЬ ВОЛКИ ДОБРЫЕ НЕСТРАШНЫЕ ЧАЕМ С БАРАНКАМИ НАПОЮТ МЯСА СВЕЖЕГО НАТАЩАТ ОСЧАСТЛИВЯТ КАК ЧУКЧИ ЖЕНАМИ ПОДЕЛЯТСЯ ТЫ РАДОСТНЫЙ ДОМОЙ ВОЗВРАЩАЕШЬСЯ

любишь кататься А САНИ ТО НЕПРОСТЫЕ САМОХОДНЫЕ ТОЛЬКО И ВИДЕЛИ ТЕБЯ ВЕТЕР В УШАХ СНЕГ В ШТАНАХ МОЛНИЕЙ ПО ЛЕСУ РАЗЪЕЗЖАЕШЬ НИКТО ДОГНАТЬ НЕ МОЖЕТ ВЫИГРАЛ ФОРМУЛУ 1 МИЛЛИОНЕРОМ СТАЛ БАБЫ ОКРУЖАЮТ ЯХТА ОСТРОВА ЖИЗНЬ ХОРОШАЯ

---

Пушкин!

[Puss_in_boots]

Недорого ценю я громкие права,
От коих не одна кружится голова.
Я не ропщу о том, что отказали боги
Мне в сладкой участи оспаривать налоги
Или мешать царям друг с другом воевать;
И мало горя мне, свободно ли печать
Морочит олухов, иль чуткая цензура
В журнальных замыслах стесняет балагура.
Все это, видите ль, снова, слова, слова*.
Иные, лучшие, мне дороги права;
Иная, лучшая, потребна мне свобода:
Зависеть от царя, зависеть от народа -
Не все ли нам равно? Бог с ними.
Никому
Отчета не давать, себе лишь самому
Служить и угождать, для власти, для ливреи
Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи;
По прихоти своей скитаться здесь и там,
Дивясь божественным природы красотам,
И пред созданиями искусств и вдохновенья
Трепеща радостно в восторгах умиленья.
- Вот счастье! вот права...

---

[Puss_in_boots]

Тихо струится река серебристая
В царстве вечернем зеленой весны.
Солнце садится за горы лесистые,
Рог золотой выплывает луны.

Запад подернулся лентою розовой,
Пахарь вернулся в избушку с полей,
И за дорогою в чаще березовой
Песню любви затянул соловей.

Слушает ласково песни глубокие
С запада розовой лентой заря.
С нежностью смотрит на звезды далекие
И улыбается небу земля.